| * * * Прости, Господь, мне юности грехи...
 Река мутна весною и бурлива,
 За оберег не избежать ей перелива,
 И мысли, и дела ее лихи.
 Направь меня на истину Твою,
 И научи идти к твоим зарницам,
 Как с мудростью твоей соединится
 Как влиться в светоносную струю?
 На свете без греха нельзя прожить,
 Но можно к безгреховному тянуться,
 От мерзкого, гнилого отвернуться,
 К добру свое стремление обнажить.
 Кто тянется к Тебе душой своей,
 Тот будет не отброшен, не отринут,
 Из вязких пут греха земного вынут,
 Для поднебесных радостных полей.
 
 
 * * *
 Я так любил реку  весной,
 Когда плывут куда-то льдины
 И тают прошлого седины,
 И выплывает шум лесной.
 А было то - в каком году?..
 Наверно – это путь к разлуке.
 К разбуженной речной излуке
 Тропинки прежней не найду.
 
 * * *
 Промелькнуть – таков и мой удел,
 Это ли не главное из правил;
 Слишком много здесь недоглядел,
 Не познал, не початым оставил.
 Я гляжу на яркую звезду
 И в мечтах себе такое строю:
 Вот бы мир, в который я уйду
 Повторить позволил мне земное.
 
 * * *
 Книги в свином переплёте
 Сначала бывают в почёте;
 Их люди при чине лелеют,
 Средства на них не жалеют.
 Книги в свином переплёте,
 Потом словно черви в компоте.
 Не важно – прозой, стихами, -
 Но льготы над ними стихают.
 Книги в свином переплёте
 Уже не числятся в лоте –
 Потухли их ярые оды.
 Время другой породы.
 
 * * *
 То ли рыбой, то ли тиной
 Пахнет тихая река.
 Тишина – не два с полтиной,
 Сто рублей – наверняка!
 И никто не потревожит
 Зеркала речной воды.
 В сердце грусть своё не множит,
 Не помнёт, не наследит.
 
 * * *
 Доверяй лишь книге честной,
 Бескорыстием известной.
 
 * * *
 Да, мы привыкли кучиться,
 В кучу большую собраны.
 Даже и в этой кучности
 Здорово обособлены.
 Торкает все ж обездоленность,
 Которую рад пролить бы.
 И не понять чего более в нас:
 Скученности, обособленности ли.
 
 * * *
 Дороги алмазы и корунды,
 Дороги жемчужины морей,
 Отдает земля их очень скудно,
 С каждым годом прячет все смелей.
 Я — к тебе, уходишь ты за тучи,
 Взгляд твой — изострённейший металл.
 Боже мой, — какой я невезучий! —
 Сам себя отчаянно считал.
 Вздох мой падал, как на дно колодца,
 Даже днем казалось мне темно...
 То и дорого, что трудно достается,
 Малоценно то, чего полно.
 
 
 
 
 
 |